Двести два архитектора в Хельсинки...

Двести два архитектора в Хельсинки
тёмной ночью спускались по лесенке
и, неся в себе водку,
во всю пьяную глотку
распевали хитовые песенки.

✦ Двое. Рассматривают некую экспозицию.

― Вижу, вам нравится. Замечательное трюмо из гарнитура «Хлеба капитализма», в 1925 году получившего Большую золотую медаль квикнемской Всемирной выставки антинародной мебели. На полке ― старинной работы местных стеклодувов бутылка портвейна «Три топора», которой был насмерть отравлен последний диктатор Квикнема Алехандро Влейврот. А рядом, на подставке, ― платиновая копия памятной родиевой медали, выпущенной к двадцать пятой годовщине роспуска последнего и самого крупного квикнемского профсоюза ― Профсоюза пьяниц и матерщинников. Оригинал хранится в Клубе ответственных предпринимателей, членом которого, к слову, являюсь и я.

― ...Монструозно! Медаль «К двухмиллионолетию Великого Прорыва» тоже ваши выпустили?

― В память о первых эректусах? Нет, тут антропологи университетские показали себя. Молодцы! Я аплодировал, когда узнал.

― А это что за ворота?

― Это каминный портал крупнопупырчатого антикукольного литья, украшавший тот самый очаг, в котором Карабаэс-Барабаэс сжёг всех своих недоброжелателей.

― Всех буратинос?

― Ну, сам Буратино к тому моменту успешно «скарабасился»: был уже довольно авторитетным импресарио и поставлял куколок в магазин интерьерных кукол...

― В Трёхпескарном?

― Точно.

― ...А это что?

― Это бо, японский боевой посох. Бо, или кон. Дуб. Чёрный, красный и золотой лак.

Сфортифай 202

5. Интроверт:

По дороге в загородное университетское здание я вполне традиционно смотрела в окно электрички. Мимо последовательно проплыли сперва классическая альпийская деревушка, затем растущий из озера свайный посёлок с пришвартованными у калиток лодочками и наконец — раскидистый дворцовый комплекс, вычурный, но малоэтажный. Сообразив с некоторым опозданием, что эти историко-географические врезки в окружающие Квикнем хвойные леса суть клубные посёлки «на любой вкус и риск», я поглазела ещё немного и открыла своё дежурное транспортное чтение.

Сборник «Игры, в которых мы». Новелла «Красное и чёрное». Хрестоматийный случай использования <censored>

<censored>

Иногда я, оказывается, ненавижу открытый финал...

Студгородок очень бережно встроен в остатки древнего лесного массива. Разноцветные пятиэтажные домики хоть и не столь изысканны, как соразмерные и строгие особняки исторического центра, зато растут они вперемешку со старыми соснами, а после дождя пахнут лесом. Аллеи пурпурных декоративных яблонь выглядят странновато на фоне автохтонных колючих соседей, зато перемещаться от корпуса к корпусу можно сообразно любым вкусам: как по красноватым набивным дорожкам между высаженными по линеечке культиварами, так и по козьим тропам, с которых вид открывается исключительно на пихтово-кедровые лапы в полуметре от лица.

ДО

1 2 3 4