Олег Морозов: «Нужно обнулить все доходы за эти последние 20 лет» | 28.05.2012 г. в 11:27

В минувшую пятницу Президент России Владимир Путин назначил вице-спикера Госдумы Олега Морозова руководителем одного из ключевых департаментов администрации Кремля – Управления внутренней политики (УВП). Эта структура внутри администрации президента инициирует и курирует почти все политические процессы в стране: от партстроительства до программы телепередач. Олег Морозов уйдет из парламента, но его статус в иерархии власти и его влияние, несомненно, повысятся. Месяц назад  Морозов давал интервью KazanWeek. Сегодня мы публикуем его снова. На посту руководителя Управления внутренней политики он имеет шансы сделать все, что он задумывал еще в парламенте.

- Олег Викторович, в апреле Дмитрий Медведев внес в Госдуму законопроект, который предусматривает контроль над расходами госслужащих. Вместе с тем в России до сих пор не ратифицирована 20-я статья Конвенции ООН по борьбе с коррупцией. Будет ли она ратифицирована?

- Дело в том, что простая ратификация 20-й статьи Конвенции ООН не позволяла бы применять эту норму международного права на практике без соответствующего законодательства. Поэтому появление президентского закона – это устранение препятствий для ратификации. Без этого ситуация бы выглядела странно. Мы бы приняли 20-ю статью, но как ее применять, было бы непонятно, потому что юридического механизма декларации о расходах не существует до сих пор.

- Недавно вы говорили о необходимости финансовой амнистии…

- Когда я говорю о финансовой амнистии, я имею в виду, что она должна касаться любого гражданина России, а не только госслужащих. Понятно, что для госслужащего факт сокрытия доходов является препятствием для  дальнейшей службы. Но при этом в отношении него не будет осуществляться уголовное преследование и он не сядет в тюрьму. В этом весь смысл. Нужно обнулить все доходы за эти последние 20 лет, полученные в условиях не очень понятного зачастую законодательства, а иногда и в связи с отсутствием такового.  А потом уже с чистого листа взять под контроль доходы и чиновников, и предпринимателей. И рассматривать сокрытие налогов как одно из тяжких преступлений.

- Эта тема обсуждалась в «Единой России»?

Тема финансовой амнистии обсуждается. Причем достаточно давно. Она обсуждалась на «круглом столе», который мы проводили по законопроекту  о контроле над расходами госслужащих. Есть разные точки зрения на эту тему. Одну из них я услышал в Интернете, когда в ответ на мою инициативу прозвучало: как же мы будем жить в обществе, когда узнаем, что у известных госчиновников были нелегализованные доходы. Во-первых, я не уверен, что эти сведения нужно обнародовать. Правильнее, если об этом будут осведомлены налоговые органы. Если госбюджет получит большое количество денег, которые сегодня по разным причинам скрываются.

- В последнее время часто слышится идея о ребрендинге партии «Единая Россия». Является ли это правдой? Если да, что эта идея подразумевает?

- Насчет ребрендинга партии я ничего не знаю. Скорее, речь идет о другом. Я напомню, что партия «Единая Россия» формировалась как союз трех организаций, каждая из которых пришла со своими программами, идеями, ценностями. И это объединение было политически необходимым, поскольку нужна была мощная команда, которая в буквальном смысле спасала страну. Вы помните, что страна на рубеже 90-х и нулевых находилась на грани политической и экономической катастрофы. Достаточно вспомнить, что правовое поле страны было как лоскутное одеяло, поскольку во всех субъектах России действовали законы, которые противоречили федеральным законам. Если бы этот хаос продолжался дальше, все это закончилось  крахом страны. Просто развалом. Регионы просто начали бы закрываться. Понятно, что такая команда в лице «Единой России» была нужна. Но понятно и то, что в нее пришли люди с разными взглядами. И сейчас наступил этап не ребрендинга, а самоидентификации «Единой России», которая должна четко ответить на вопрос: где она стоит в политическом спектре, кто ее избиратель, кому адресованы ее идеи. На мой взгляд, наша партия должна окончательно уйти с правого фланга, поскольку на этом фланге должна наконец-то появиться нормальная, идеологически понятная правая партия.

- Вы не считаете, что часть избирателей «Единой России» перейдет к правой партии?  

У правой партии есть свой избиратель. И он должен быть у нее, а не у «Единой России». Какая-то часть, конечно, будет по-прежнему поддерживать «Единую Россию». Наш избиратель выступает против шараханий и радикальных мер, за понятные правила жизни. Он классический центрист. Неслучайно наш последний программный документ предварили лозунгом «Сохрани и преумножь». Как наш принцип жизни. Сохрани все лучшее, что было сделано до тебя, и преумножь это своей работой.

- В Татарстане негативно восприняли появления закона, запрещающего главам субъектов РФ  называться президентами. Как вы считаете, есть ли у республики шанс сохранить действующее наименование первой должности? При том, что Конституция России разрешает субъектам формировать свои органы власти.

- Я не сторонник ограничивать регионы в правах там, где в этом нет большой необходимости. Но как член партии голосовал за этот закон. Хотя, если честно, не считаю, что он решает сверхважную задачу. Ну будет Рустам Минниханов называться не президентом, а главой Республики Татарстан. По большому счету ничего не поменяется. Министров же регионального правительства мы называем министрами. Тем более названия должностей появились, когда был подписан Федеративный договор, принята новая Конституция, объявившая республики государствами. С известными ограничениями, конечно. Тем не менее закон принят. Он должен исполняться. Повторюсь, я не вижу каких-то кардинальных политических выгод из его принятия.

- Не могу не спросить вас про скандал в системе МВД по Татарстану. Какое впечатление сложилось у вас по поводу этой ситуации?

- Я с огромным уважением отношусь к генералу Сафарову. Знаю его давно. Знаю, сколько сил он потратил на то, чтобы разгромить организованную преступность в Татарстане. Знаю, как это было непросто и  какие защитники были у этих бандитов,  в том числе в Москве. Сафаров  справился с этой тяжелой работой. Он поступил как мужчина, как офицер. Было бы удивительно, если бы в этой ситуации он пытался себя выгородить или объяснить, что его вина в происшествии не та, как пытаются представить. Он разделил ответственность за то, что случилось в его ведомстве. Он один из самых эффективных министров в Российской Федерации. Но обстоятельства были таковы, что поступить по-другому он просто не мог. 

Ян Гордеев