У немцев «водились» каша и щи | 07.05.2012 г. в 11:17

Для создания полной картины военной и послевоенной Казани важно каждое воспоминание, каждая песчинка информации о том, что происходило в те годы в нашем городе. KazanWeek удалось разыскать Юлиана Андрианова -  одного из тех, кто охранял пленных немцев, строивших  театр оперы и балета на площади Свободы в Казани.

-Юлиан Порфирьевич,расскажите, как и где вы узнали о том, что началась война?

-Мы жили тогда в глухой башкирской деревушке, отец мой работал секретарем парткома колхоза. 21 июня его вызвали в райком за 20 километров от нашей деревни. Транспорта тогда никакого не было, приходилось идти пешком. Отец вернулся уже ночью и сказал нам о том, что сегодня начнется война.

-Как вы переживали эти страшные годы войны?

-В деревне всегда много работы, а уж когда вся страна делает все для победы - и подавно. С 15 лет работал в колхозе - возил зерно на быках. Все-таки далеко от фронта и в сельской местности прокормиться в те времена было можно, но жизнь от этого легче не становилась. Больше половины из тех, кто ушел на фронт из нашего сельсовета, или погибли на фронте, или умерли от ран в первые послевоенные годы.

- Как вы встретили День Победы?

 - 9 мая 1945 года директор школы попросила меня на куске обоев написать лозунг «Поздравляем с Днем Победы!». Так вот пока я писал, все торжества уже закончились, я пошел домой.

-Как вы оказались в Казани да еще на охране такого важного объекта?

-В 1948 году я закончил 10 классов и приехал в Казань учиться дальше. На площади Свободы тогда располагался Казанский институт советского права, вот туда я и поступил. Потом его в честь 80-летия Ленина объединили с КГУ, так что 2,5 года я проучился и там. И вот меня вызвали «товарищи» и сказали, что как будущему юристу мне необходимо пройти практику, которая заключалась в охране пленных немцев, которые строили оперный театр. Сама стройка представляла собой территорию, огороженную колючей проволокой. По углам стояли вышки с охраной, а на самой территории кроме стройплощадки находилось еще несколько бараков, в которых пленные и жили. Причем не все, какую-то часть привозили каждый день из города на ЗИС-5. Кстати, даже Красный уголок там у них был.

- Вы общались с пленными?

- Поскольку я знал немецкий, меня назначили агитатором. Давали в обкоме партии газеты и посылали агитировать за нашу власть, наш строй и образ жизни. При этом строго запретили общаться с пленными на немецком. Говорить можно было только по-русски. Они что-то понимали из того, что я говорил, немного их понимал я, так что работа шла. Ко мне как к самому молодому они относились хорошо - шутили, улыбались. Я понимал их шутки и отвечал. По-русски.  При этом все немцы очень ждали, когда же они смогут вернуться домой. Убежать никто не  стремился, потому что понимали, что некуда.

- Как относлись казанцы к пленным?

- Помню, что в городе к немцам относились если не хорошо, то, во всяком случае, спокойно. Не помню, чтобы случались с ними какие-то происшествия.  Кормили их тоже хорошо - водились у них на кухне и гречневая каша, и щи. Совсем худых среди немцев не было. Мы, студенты, редко могли себе позволить то, чем питались на этой стройке. 

Немцы уехали в 49-м году весной,  так и не достроив театр. Стены были, а купол они оставили непокрытым. Вскоре на эти работы начали привлекать нас. Сколько же мусора мы тогда вынесли носилками с этой стройки. Проработал я там год с лишним. Когда был в последний раз в театре, вспоминал, какого труда он стоил всем, кто участвовал в его строительстве.

Сергей Макаров